Её уволили за ошибку, которую она пыталась исправить.
И именно эта «ошибка» позже принесла ей 47,5 миллиона долларов — и навсегда изменила офисный мир.
Даллас, Техас.
Бетти Несмит Грэм была разведённой женщиной, которая одна воспитывала маленького сына Майкла. Она жила на зарплату секретаря — 300 долларов в месяц. Школу она бросила ещё в подростковом возрасте, и печать у неё, откровенно говоря, была неидеальной. Но работа в банке была жизненно необходима — она одна содержала семью.
Проблемы начались с появлением новых электрических пишущих машинок IBM. Они работали быстро, но были беспощадны: даже малейшая ошибка означала, что всю страницу нужно перепечатывать заново. Иногда — сразу несколько страниц. Ленты не позволяли ничего стереть — ластик лишь размазывал чернила. Бетти постоянно жила в страхе, что из-за очередной ошибки потеряет работу.
В декабре 1954 года она заметила художников, которые украшали витрины банка к праздникам. Если они делали неверный мазок, то просто закрашивали его и продолжали дальше.
Тогда у неё и возникла мысль:
Почему бы не делать так же с текстом?
Тем же вечером у себя на кухне Бетти смешала темперу в блендере, тщательно подобрав цвет под фирменную бумагу банка. Она перелила смесь в маленький флакон, взяла кисточку — и на следующий день принесла всё это на работу.
Когда она впервые закрасила опечатку, сердце у неё колотилось.
Будет ли заметно?
Увидит ли начальник?
Краска высохла идеально. Никто ничего не заметил.
Так, сама того не осознавая, Бетти создала продукт, который позже изменит миллионы рабочих столов по всему миру.
Другие секретарши быстро заметили её «маленькую хитрость». Они начали просить флакончики с «волшебной краской». Бетти готовила смеси дома, а её подросток-сын Майкл вместе с друзьями наполнял флаконы вручную за один доллар в час. То, что начиналось как способ выжить, постепенно превратилось в настоящий бизнес.
К 1957 году она уже продавала около ста флаконов в месяц.
В 1958 году Бетти дала продукту название — Liquid Paper — и подала заявки на патенты. После статьи в профильном журнале она получила более 500 запросов. Компания General Electric заказала свыше 400 флаконов в трёх разных цветах.
Но совмещать работу секретаря и развитие бизнеса становилось всё труднее. Днём она работала в офисе, а ночами отвечала на письма, смешивала краску и готовила заказы.
И тогда произошла «та самая» ошибка.
В 1958 году, полностью измотанная, Бетти по ошибке подписала официальный банковский документ названием собственной компании вместо названия банка. Её уволили сразу же.
Кто-то воспринял бы это как крах.
Для Бетти это стало свободой.
Оставшись без основной работы, она смогла полностью посвятить себя Liquid Paper. Официально зарегистрировала бизнес, усовершенствовала формулу и привлекла крупных клиентов. В 1962 году она вышла замуж за торгового агента Роберта Грэма, который присоединился к делу.
Рост был стремительным. Уже к 1968 году у Liquid Paper появился собственный автоматизированный завод в Далласе. К 1975 году компания выпускала 25 миллионов флаконов в год и продавала продукцию в 31 стране мира.
Но вместе с успехом пришли и испытания. Второй муж попытался забрать контроль над компанией, изменить формулу и лишить её прав. Бетти боролась — и не уступила. Она сохранила свою долю и подала на развод.
В 1979 году женщина, которую когда-то уволили из-за неверной подписи, продала Liquid Paper корпорации Gillette за 47,5 миллиона долларов.
После продажи она создала два фонда для поддержки женщин в бизнесе и искусстве. Построила компанию на человеческих ценностях — с детской комнатой на производстве, библиотекой для сотрудников и коллективным принятием решений. Она верила, что бизнес может быть достойным и человечным.
Бетти ушла из жизни в 1980 году в возрасте 56 лет — всего через несколько месяцев после сделки. Её сын Майкл — тот самый мальчик, который когда-то наполнял флаконы на кухне, — унаследовал более 25 миллионов долларов.
Миру он известен как Майк Несмит из группы The Monkees. Он продолжил благотворительную деятельность матери.
«У неё было видение», — сказал он в 1983 году. — «Она превратила его в международную корпорацию и помогла миллионам секретарш».
Ирония судьбы идеальна: женщину уволили за ошибку — а она создала империю, которая дала людям возможность эти ошибки исправлять.
До Liquid Paper одна опечатка могла означать часы потерянной работы.
После Liquid Paper ошибки стали простой частью процесса — тем, что можно исправить за секунды.
Но эта история не только о корректоре.
Она о том, что происходит, когда ты не соглашаешься с мыслью «ничего нельзя изменить».
О превращении слабости в силу.
О женщине, которая посмотрела на, казалось бы, неразрешимую проблему и сказала:
«Должен быть лучший способ».
И она его создала.
Ошибка, которая лишила её работы, стала дорогой к свободе.
Иногда лучшее исправление — это изменение собственной жизни.
Из сети
Добавить комментарий